| 250 Бобруйская Краснознаменная ордена Суворова II степени стрелковая дивизия |
| Главная | Боевой путь | Книга Памяти | Однополчане | Воспоминания | Судьбы | Документы | Награждения | Помощь |
Поисковый отряд "Югра" Возвращаются имена из небытия Горькая память ВОЗВРАЩАЮТСЯ ИМЕНА ИЗ НЕБЫТИЯ...А сколько родственников погибших хотели хотя бы могилу навестить! Возложить цветы, поплакать на песчаном бугорке, ощущая неразрывную связь с тем, кто находится совсем близко, под землей. Но сколько захоронений так и остались безымянными! На десятилетия, а чаще всего - навсегда. И только Ее Величество Судьба, неподвластная человеку, определенным стечением обстоятельств может приоткрыть тайну и разрешить найти последний печальный приют чьего-то отца, деда, прадеда, брата, матери, сестры... Этот рассказ - про имена неизвестных борцов за Родину, которые возвращаются из небытия через 65 лет. Возвращаются к семьям и к тем, кого освободили ценой собственной жизни, - к нам с вами... ИВАН СЕМКОВСКИЙ ПОХОРОНЕН ТУТ На поиски фамилий безымянных красноармейцев, которые, освобождая червенскую землю, нашли в ней вечный покой, вдохновил лист нашего нештатного автора, учителя Хуторской средней школы, руководителя школьного краеведческого музея Петра Сакова из Ведрицы "В поисках отцовской могилы" ("Районный вестник" за 15 июля 2009 года). В нем почтенный Петр Николаевич рассказывал о приезде в тамошнюю школу Петра Семковского из Брянщины. Его отец, Семковский Иван Семенович, по словам сына, долгое время считался пропавшим без вести. А недавно сын отыскал в Брянской книге "Память" сообщение, что отец погиб в Беларуси. "В справке, выданной местным военкоматом, написано, что Семковский Иван Семенович погиб 2 июля 1944 года в деревне Хутор Могилевской области, - пишет в своем письме Петр Саков. - Кто-то сыну сказал, что наша деревня Хутор когда-то входила в состав Могилевской области. Вот почему он приехал к нам с надеждой отыскать могилу своего отца. Мы объяснили, что деревень с названием Хутор в Беларуси очень много. Фамилии воинов, которые погибли при освобождении нашей деревни Хутор в 1944 году, - известны. Они записаны на братской могиле и в школьном музее. Но, к сожалению, названная фамилия тут не значится". Далее Петр Саков рассказывает, что обратился в Червенский райвоенкомат. Но там заверили, что такой фамилии в списке погибших нет. Заканчивается письмо нашего нештатного автора просьбой о помощи в поисках. В век Интернета это оказалось совсем несложно. Большое дело делают в России, открывая электронный доступ к архивным спискам. По первому же запросу открылись сведения про Семковского Ивана Семеновича. В книге "Память" Брянщины - ошибка. В документах точно написано: "Минская область". А после я увидела еще одну фамилию погибшего, и еще одну... Как выяснилось, они не нанесены на памятнике в Хуторе. Еще несколько фамилий отыскались и в списке райвоенкомата, куда я обратилась с таким же вопросом. По сведениям его сотрудников, в той братской могиле похоронены 23 человека. На памятнике же фамилий - восемь, в книге "Память. Червенский район" - на одну больше. Когда вместе с главным специалистом по социальной защите Червенского райвоенкомата Алесей Минченко мы наведались в Хутор и Ведрицу, где по моей просьбе нас ждал Петр Саков, то выяснили, что, кроме братской могилы в деревне Хутор, есть еще одна - на Ведрицком кладбище! А восемь фамилий известных красноармейцев, погибших в начале июля 1944 года, нанесены... на оба памятника! Потому прежде чем сообщить сыну Семковского И.С., что его отец действительно похоронен тут, на Червенщине, надо выяснить, где конкретно: в Хуторе, где стоит памятник и в честь "неизвестных воинов, погибших в гражданскую войну 1918-1920 годов", или все же на Ведрицком кладбище. Ведь место похорон в архивах указано довольно загадочно. Двое свидетелей тех событий, отысканных Петром Саковым, в разговоре утверждали, что погибших в начале июля 1944 года хоронили в Ведрице. А в Хуторе, мол, только двоих. Один из свидетелей, Дмитрий Никитич Хурсевич из Карпиловки, в то время был подростком. Но, утверждает, в сказанном уверен на сто процентов! Уважаемые читатели! Мы обращаемся к вам за помощью. Может, кто-то является свидетелем боев 2-5 июля 1944 года в районе деревни Хутор, либо кому-то родные рассказывали про те события? Где все же хоронили погибших? В Хуторе или на Ведрицком кладбище? Ждем звонков на номер 5-56-83. ЗНАК ПРЕПИНАНИЯ - КАК УКАЗАТЕЛЬ?.. Во время войны, во время жестоких боев и многочисленных человеческих потерь не до правил орфографии и пунктуации было тем, кто составлял "Донесения о безвозвратных потерях". И хотя не только конкретное описание, но и схему могил должны были делать армейские части, к сожалению, во многих случаях по разным причинам это не исполнялось. Потому и через 65 лет после освобождения Беларуси потомки не могут найти могилы, где похоронены их родные, родственники. В начале июля 1944-го в "Именных списках безвозвратных потерь личного состава 250-й Бобруйской Краснознаменной ордена Суворова второй степени стрелковой дивизии" напротив многих фамилий в графе "Где похоронен" появилась запись: "Южнее поселок Хутор, Червоновский район Минской области". В некоторых строчках после слова "посёлок" хорошо видно тире! Что же получается? Что бойцы похоронены все же не в Хутора, а на Ведрицком кладбище. Ведь запись (по всей вероятности) расшифровывается так: "Южнее находится поселок Хутор". Значит, само захоронение - севернее. К тому же, по неизвестным причинам той, кто составлял списки безвозвратных потерь, неправильно написал название нашего района - "Червоновский". Собственно говоря, именно из-за этого и возникла ошибка в многочисленных Книгах Памяти областей и городов России. В Интернете удалось отыскать тоже и некоторые сведения о погибших, в том числе и тогдашние адреса их родных. Конечно, многое изменилось за последние семь десятков лет. Многих и многих, по-видимому, нет в живых. И все же именно эти записи - тонюсенькая ниточка, которая может помочь всем заинтересованным в поисках родственников погибших и воссоздании исторической памяти. Вначале мы напечатаем списки воинов, а после расскажем, откуда появились 8 фамилий на Хуторских захоронениях и какие материалы хранятся в краеведческом музее тамошней школы. ВСПОМНИМ ИХ ПО ФАМИЛИЯМ И ЗВАНИЯМ Сразу - поподробнее про тех, чьи фамилии нанесены на памятники и в д.Хутор, и в д.Ведрица.   1. ВОЙТЕНКО Никита Матвеевич, 1903 г.н., призван 13.01.1944 г. Жашковским РВК (Украинская ССР, Киевская (Черкасская) обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, убит 02.07.1944 г. Жена - Войтенко Елена Трофимовна, Киевская (Черкасская) обл., Жашковский район, село Ивитишки (Житники).2. ГОРЬКОВ Александр Иванович, 1905 г.н., призван 25.06.1941 г. Арзамасским РВК (Горьковская (Нижегородская) обл.), сержант, командир расчета 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, член ВКП(б), убит 02.07.1944 г. Жена - Горькова Александра Михайловна, Горьковская (Нижегородская) обл., Шатковский район, д.Мисюриха. 3. ЗЕНЧЕНКО Ефим Михайлович, 1912 г.н., призван 01.10.1943 г. Клинцовским РВК (Орловская (Брянская) обл.), сержант 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, убит 02.07.1944 г. Жена - Зенченко Анна Афанасьевна, Орловская (Брянская) обл., г.Клинцы, ул.Проезжая, №70. 4. КАЦУБО Николай Петрович, 1924 г.н., призван 01.10.1943 армейской частью, пулеметчик 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Жена - Кацубо Мария Федоровна, Гомельская обл., Светиловический (Ветковский) район, д..Шлягино (д.Рудня Шлягино). 5. КУЛАГИН Павел Андреевич, 1923 г.н., призван 05.09.1941 г. Булаевским РВК (Казахская ССР, Северо-Казахстанская обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, артиллерист, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Мать - Кулагина Мария Николаевна, Северо-Казахстанская обл., Булаевский район, с.Карагуги. 6. ШЕПОТАЙЛО Петр Яковлевич, 1923 г.н., призван 10.01.1944 г. Жашковским РВК (Украинская ССР, Киевская (Черкасская) обл.), красноармеец 250 стрелковой дивизии, пулеметчик, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Мать - Шепотайло Лукия Евсеевна, Киевская (Черкасская) обл., Жашковский район, д.Литвиновка. 7. КУЗЯКОВ Андрей Данилович, 1925 г.н., призван в 1943 г. Ерохтурским РВК (Рязанская обл.), младший лейтенант, командир взвода 250 стрелковой дивизии, кандидат ВКП(б) в 1944 г., убит 02.07.1944. Мать - Кузякова Василиса Дмитриевна, Рязанская обл., Ерохтурский (Шиловский) район, с.Нармушать. Тут место захоронения указано конкретно - д.Хутор!   Есть в книге "Память. Червенский район" и списках райвоенкомата, а тоже только на памятнике на Ведрицком кладбище:8. ГАЙДУКОВ Александр Иванович, 1923 г.н., призван 26.04.1942 г. Топкинским РВК (Кемеровская (Новосибирская) обл.), ефрейтор (по другим сведениям - сержант) 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, убит 05.07.1944 г. Отец - Гайдуков Иван, Новосибирская обл., Топкинский район, Совхоз 58. И еще на обоих памятниках значится фамилия: 9. БОГДАНОВИЧ (в книге "Память" почему-то Богданов) Георгий Иванович, 1923 г.н., призван в 1942 году Свердловским РВК, лейтенант, командир взвода зенитно-пулеметной роты 250 стрелковой дивизии, кандидат ВКП(б) в 1944 г., убит 02.07.1944 г. Мать - Богданович Нина Константиновна, г.Свердловск, ул.Орджаникидзе, д.61. Но напротив его в графе "Где похоронен" (этот список напечатан на машинке, а не написан от руки) записано: "1 км. сев.д.Хутор Минской обл.". Точно так же обозначено место захоронения и еще одного, неизвестного до этого времени воина: 10. ИСТОЧНИКОВ Василий Яковлевич, 1924 (по другим сведениям - 1904) г.н., призван в 1942 г. Кемеровским РВК, лейтенант, командир огневого взвода 76-мм пушек 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, кандидат ВКП(б) в 1944 г., убит 02.07.1944 г. Мать - Источникова Мария Ивановна, г.Кемерово, 1-й участок АТЗ, д.№7, кв.27. Если эту запись расшифровать как "похоронен один километр севернее д.Хутор", то опять получается Ведрицкое кладбище... Либо... Неправильно определены север и юг? И тогда это все же Хутор? Оставим пока место похорон под вопросом. А сейчас - другие фамилии, отысканные корреспондентам "районки" в Интернете, напротив которых - запись: "южнее поселок Хутор". 11. СЕМКОВСКИЙ Иван Семенович (с вопроса его сына и начались эти поиски. - С.А.), 1910 г.н., призван 07.10.1943 г. Стародубским РВК (Орловская (Брянская) обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, пулеметчик, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Жена - Гулевич Надежда Константиновна, Орловская (Брянская) обл., Стародубский район, с.Чубковичи. 12. ДУРДЫЕВ Байрам, 1910 г.н., призван 01.01.1944 г. Иолотанским РВК (Туркменская ССР, Марийская обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, стрелок, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Жена - Якишлык Байрамова, Марийская обл., Иолотанский район, колхоз "Социализм". 13. МОЖАЕВ Федор Васильевич, 1921 г.н., призван 04.10.1940 г. Станично-Луганским РВК (Украинская ССР, Ворошиловоградская обл.), младший лейтенант, командир отделения 250 стрелковой дивизии, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Отец - Можаев Василий Андреевич, Ворошиловоградская обл., Станично-Луганский район, с.Благовещенка. 14. ПЕЧНИКОВ Александр Яковлевич, 1923 г.н., призван 05.07.1943 г. Карпинским РВК (Свердловская обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, связной, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Мать - Стрелина Евдокия Прокофьевна, г.Москва, ул.Садово-Каретная, д.16/13, кв.11. 15. ТЛЯКОВ Хамит, 1921 г.н., призван 01.01.1943 г. Ялуторовским РВК (Омская (Тюменская) обл.), сержант, командир отделения 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, член ВЛКСМ, убит 02.07.1944 г. В графе "Сведения про родичей" - запись : "Знакомый - Галеев Мар'ашт, Омская (Тюменская) обл., Ялуторовский район, д.Озерная". 16. ЯЦЫНА Дмитрий Филиппович, 1907 г.н., призван 15.01.1944 г. Жашковским РВК (Украинская ССР, Киевская обл.), красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, стрелок, беспартийный, убит 02.07.1944 г. Жена - Яцына Мария Юзвевна, Винницкая (Черкасская) обл., Монастырщенский район, село Ивахны. 17. КИСЕЛЕВ Иван Егорович, 1922 г.н., призван в 1941 г. (Воронежская (Липецкая) обл.), сержант (по другим сведениям - красноармеец) 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, шофер, беспартийный, убит 05.07.1944 г. Родных нет. А теперь обратимся к информации, которая сохраняется в Червенском райвоенкомате. Согласно ей, в д.Хутор (если это соответствует действительности), кроме Войтенко, Зенченко, Горькова, Кулагина, Кацубы, Кузякова, Богдановича, Шепотайлы и Гайдукова, похоронен еще лейтенант НАЗАРОВ Петр (по другим сведениям - Павел) Петрович и МИТРОШКИН Федор Олимпиевич, капитан БОРЕЙКО Алексей Степанович, рядовой МУКОВОЗЧИК Александр Мартынович, партизаны БАРИШЕВ Иван Платонович и САВЕЛЬЕВ Андрей Иванович. В Интернете я перепроверила информацию на этих воинов. К сожалению, никаких сведений в "Донесениях о безвозвратных потерях" на НАЗАРОВА Петра (либо Павла) Петровича, который погиб вроде бы 28.06.1941 г. и похоронен в Хуторе, отыскать не удалось. Это фамилия сохранилась только в памяти местных жителей. Очень много полных тезок, чьи имена записаны в разных областных Книгах Памяти России. И напротив многих значится одно и то же: "Пропал без вести". Документов же, которые бы подтверждали смерть, нет. Есть в списках БОРЕЙКО Алексей Степанович, но... Напротив него - фактически две записи в графе "Где похоронен": "южнее поселок Хутор" и "деревня Полуяновка, северная сторона дороги, Белостокская обл.". Если учесть, что дата смерти - 22.07.1944 г., а не 2.07.1944 г., то, разумеется, похоронен этот красноармеец не в нашей земле... Нет в "Донесениях о безвозвратных потерях" и МИТРОШКИНА Федора Олимпиевича, 1924 г.н. Сведения о нем отыскались в Книге Памяти Красноярского края. Там написано, что он - лейтенант, командир взвода - погиб в бою 04.07.1944 г. и похоронен в с.Дрочково Смолевицкого района Минской области. Что касается Александра Мартыновича МУКОВОЗЧИКА, 1907 г.н., то, оказывается, он - наш. Призван 12.07.1944 г. Червенским РВК, красноармеец 916 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии, стрелок, беспартийный, убит 06.08.1944 г. Жена - Муковозчик Ольга Игнатьевна, д.Лисицы Червенского района. В нашей книге "Память" в списке погибших земляков в д.Лисицы обозначено, что Муковозчик А.М. похоронен в д.Ведрица. Но удивляет дата. 06.08.1944 г. 250 стрелковая дивизия была уже далеко... А в графе "Где похоронен" - та же запись: "юж. поселок Хутор" и (внимание!) правильно написано название - Червенский район. Тот же почерк, та же подпись внизу: "Командир 916 стрелкового полка 250-й стрелковой Бобруйской Краснознаменной дивизии -- Исай". Может, и сейчас на Червенщине живут родственники Муковозчика Александра Мартыновича? Откликнитесь, пожалуйста! Что было написано в похоронке? Где, на каком погосте нашел покой этот красноармеец - в Хуторе или в Ведрице? Есть в Червенском райвоенкомате узенькие полоски бумаги, на которых - краткие архивные сведения об упомянутых партизанах: 1. БАРИШЕВ Иван Платонович, 1907 г.н., русский, беспартийный, п/а Ворошилова, бр.Щорса с 23.02.1943 г. Умер по болезни 15.05.1944 г. Похоронен в в.Хутор (Этим сведениям я отыскала подтверждение в Интернете. Обозначено еще: последнее место службы - Белорусский штаб партизанского движения, русский, беспартийный, не служил (?). Жена - Баришева Наталья М., Калининская обл., Новоторжский район, д.Медухово. 2. САВЕЛЬЕВ Андрей Иванович, 1907 г.н., беспартийный, п/а Ворошилова, бр.Щорса с 23.02.1943 г. Умер по болезни 15.05.1944 г. Похоронен в в.Хутор (По сведениям из Интернета, призван 19.09.1943 г.Круглянским РВК. Не совпадает дата выбытия - 06.06.1944 г. В "Донесениях о безвозвратных потерях" под словом "боец" карандашам написано "нет"). Главный специалист по социальной защите Червенского райвоенкомата Алеся Минченко направила запрос по партизанам в архив. Если сведения подтвердятся, значит, они вдвоем действительно похоронены в д.Хутор, а не на Ведрицком кладбище? В любом случае после всех официальных запросов и документальных подтверждений (а может, и дополнительного расследования) принимать решение о нанесении возвращенных имен на памятник либо в д.Хутор, либо в д.Ведрица, как мне кажется, должен Червенский райвоенкомат. Туда я и передала все сведения, которые удалось отыскать в Интернете. ОТКУДА ИЗВЕСТНЫ ВОСЕМЬ ПОГИБШИХ Про это беседуем с сегодняшним руководителем краеведческого музея Хуторской школы Петром Саковым. - Лет тридцать назад тут, как и во всех учреждениях образования, работал Музей боевой славы, - объясняет Петр Николаевич. - Находился он на первом этаже. Там хранилось много материалов, в том числе и ценных. А потом... Мода на музеи прошла или что... Решили, что экспозиция в коридоре - не совсем эстетично. Ее убрали. Часть экспонатов сохранялась в кабинете географии, часть вынесли в хозяйственные пристройки. В школе часто менялись организаторы, ответственные за это дело. Материалы переходили из рук в руки. И многие, ценнейшие, не сохранились... - А кто в то время занимался поисковой работой? - Тина Федоровна Гарбузова. Она работала учительницей географии и организатором. Всю жизнь вела краеведение, очень много сделала. Тина Федоровна - отличник народного просвещения. Сейчас живет у дочери в Могилеве. Я с ней переписываюсь. Именно она тогда отыскала восемь фамилий, которые сейчас написаны на памятнике в Хуторе. Тина Федоровна обращалась в Подольский архив, писала родственникам... Но архивные сведения, к сожалению, не сохранились. Есть только список погибших и похороненых тут: Богданович, Войтенко, Горьков, Зенченко, Кацубо, Кузяков, Кулагин, Шапотайло. В свое время могилу навещали отец Кацубы, братья Войтенки, родственники Шапотайло... Сохранилась переписка с их семьями, а тоже запросы школьников в архивы и частично - ответы оттуда. Возрождать краеведческую работу мы начали более 15 лет назад. Вначале создали краеведческий кружок "Вереск", затем переименовали в "Наследство". Собирали материал по крупицам. А 30 августа 2003 года в этом помещении на втором этаже открыли музей. На каждого погибшего из восьми известных я завел папку, где сохраняю письма, фотоснимки... - И вы до сегодняшнего дня не знали, сколько всего человек похоронено в Хуторе? - На памятнике - 8 фамилий... - Но даже по сведениям Червенского райвоенкомата их - 23. И вы с детьми больше не искали неизвестных? - Я надеялся, что Тина Федоровна все нашла... Оказывается, нет... Но на то время, как мне кажется, она сделала все возможное... - А еще на памятнике в Хуторе мы вычитали: "Вечная память неизвестным воинам, павшим в гражданскую войну…" - Ну, вы же знаете, что я - не местный... Но старики раньше говорили, что там еще до войны было захоронение. А фамилии - неизвестные... - А что вы знаете о братском захоронении на Ведрицком кладбище? - По словам Тины Федоровны, там вроде бы хоронили погибших в 1941-ом. Наши части тогда отступали... Но несколько десятков лет назад привезли на Ведрицкое кладбище мраморную плиту с пятнадцатью фамилиями. И среди них - те же восемь, которые нанесены на памятнике в Хуторе. А Тина Федоровна в своего время была уверена в месте захоронения. Вот и получается, что в истории много непонятного. МЕСТО ЗАХОРОНЕНИЯ НЕ ЗАПОМНИЛОСЬ... Елене Степановне Кушнер из деревни Ведрица, про которую когда-то рассказывала "районка", сейчас 86 лет. Она не только свидетель тех событий, про которые идет речь, но и участница партизанского движения. Правда, утверждает, никаких документов нет. Мол, командир партизанского отряда имени Кузнецова давал ей и отцу, Степану Алексеевичу Кушнеру, записки-подтверждения. Но, по словам Елены Степановны, тогда она и не думала, что надо оформить удостоверение участницы. - Родилась я в д.Карпиловка 7 июля 1923 года, -- припоминает Елена Степановна. - После переселили нас на хутор с красивым названием Вишневка. Сейчас его нет. А затем семья переехала в Ведрицу. В 1944-ом мне был 21 год. Как мы ждали освобождения! Фронт уже приблизился настолько, что мы, когда ложились на землю, слышали гул, стрельбу. Помню, в лесу партизаны взяли в плен немецкого полковника. Здоровый такой, холеный, на пальцах перстни золотые... Он их снимает и протягивает парням: "У меня цвай киндер"... И что с ним делать? Допрос сняли - и в расход... Помню, сообщили нам, что немцы на Короб наступают. И мы, девчата, давай убегать в лес! В это время летит самолет. Взглянули - звездочки на крыльях. Наш! А он как начнет стрелять! Авиации же сообщили, что тут - немцы... Вы не можете себе вообразить, как страшно, когда с самолета стреляют! Вскочили мы в лес, к дубу прислонились. А пули так и тренькают. Я так напугалась, что еще лет шесть, как самолет летит, убегать была готова. Партизаны немцев окружили - и все. Наутро деревня была свободной. Как мы радовались! А в это время в Лунице шли бои. Наша армия была уже тут. И солдаты, и партизаны теснили немцев. Подростки затем бегали туда, и мой братик Федор - тоже. После рассказывали, как и что. Тут формировалась часть, многих брали в армию. Федор еще не подходил, ведь был с 1927-го, но пошел. Его ранили, еще домой приходил. Рана скоро зажила, и он - снова на фронт. Девять дней не дожил до Победы... Так вот, когда в начале июля 1944-го тут бои шли, много погибших осталось. Один солдатик лежал на сенокосе возле Карпиловки очень долго. Мы, девчата, даже боялись смотреть в ту сторону. Тех подобрали уже, а его - нет. А после куда его хоронили, не знаю. И куда остальных - не знаю тоже. Кажется, что в Хуторе. Ведь больница, сельсовет на ту сторону были. И митинги у того памятника проводили... ПОСЛЕ ТОГО БОЯ ОРУЖИЯ НАСОБИРАЛИ МНОГО ...Тоже на Купалье, но на десять лет позже за Елену Степановну Кушнер, родился в деревне Карпиловка Дмитрий Никитич Хурсевич. В 1944-ом ему было всего одиннадцать, но события те, утверждает, и сейчас перед глазами... - Когда брали Хуторской гарнизон, тут шли жестокие бои, -- вспоминает он. - Партизаны предупредили, чтобы все мирные жители спрятались в лес. Наши землянки были в урочище Вилы. И вот мать меня посылает домой - кур с цыплятами посмотреть. Прибегаю - немцы сидят в доме, обедают. Они на меня смотрят, а я на их посматриваю. И так мне есть хочется... Один отрезал хлеба, чем-то намазал вроде маргарина и дал. Я с таким аппетитом съел... После показывают, чтобы воды принес. Я - за котелок и к источнику. Второй меня тогда угостил. А тут - стрельба. Они все - кубарем из дома! Когда бой начался, я не знал, куда деваться. Все кругом трещит... На дворе пуля шапочку сорвала и лоб зацепила. Шрам на всю жизнь остался. Но я от страха этого даже не услышал. За домом ямочка была. Я - туда. А тут - миномет... Меня оглушило. После поднимаюсь - дом соседский горит, гумно наше. А в Хуторе такая стрельба... И самолеты наши бомбят. Когда чуток поутихло, я рванул к землянке. А там - никого. Я упал на землю и лежу. Слышу - поднимает кто-то. Наш солдат! Он за меня - и повел в Новую Ниву, куда убежали люди из землянок. После мы с другом побежали собирать патроны и оружие. Дорога возле Ведрицы шла, "у трубы" называлась. Там - мотоцикл опрокинутый и немецкий офицер неживой. Кобура у него... Мы забрали наган, за пазуху - и ходу! Дальше еще один немец убитый лежал, а за ремнем у него - две курицы. В общем, убитые вперемешку лежали - и наши, и немцы. Мы еще схватили два немецких автомата ("крючки" их называли), два ящика свечек походных подобрали. Они такие толстые были - одной на вечер хватало. - А вам страшно не было? - Было, конечно. Но любопытство мальчишеское преобладало... - А кто и где хоронил убитых? - Старшие парни. Мой дядя Леша, Володя Нехай... Умерли уже. Коля Гусь в Смоленске живет... Как мне кажется, в Хуторе хоронили двоих красноармейцев восточной национальности. Там напротив сестра моя жила, так рассказывала, что после войны их родственники приезжали. А остальных, пожалуй, на кладбище в Ведрице. Нехай бригадиром был. Выдавал наряд, и парни собирали тела. Мне кажется, что и немцев там могли хоронить... (Действительно, а где хоронили немцев? - С.А.) А того солдата, что долго лежал у Хотилова, мой дядя там и похоронил. Вначале и обгородочка была. А теперь и знака нет. Два года назад, как был в грибах, еще находил то место. А сейчас и не знаю, отыщу ли... Помню, может, в пятидесятом году в тем же урочище Пустки я нашел череп одного красноармейца. Там еще лежали кости и пряжка от ремня советского. А медальона не было. Череп тогда Тимофей Ковган в школу забрал. А куда он после девался, не знаю... Тогда, в 1944-ом, мы, подростки, вооружились хорошо. Бывало, соберемся вечером - и давай с новонивовскими парнями воевать через речку! Всерьез, как взаправду. Патронов же много насобирали... Они оттуда лупят по нам (смеется), а мы - отсюда. Такая стрельба шла, что женщины прятались. Видят, что спасения нет. Пошли к участковому Шикову. Это теперь участковые на машинах ездят, а тогда - на коне верхом. Плетка у нашего хорошая была... Значит, пожаловались ему женщины, что тут - война. И вот однажды, как только свечерело, мы, как всегда, заряжаемся. А он тихо подъехал, лошадь привязал - и в землянку: "Сдать оружие! Выходи по одному!" Выходишь, он берет за ворот и этой плеткой как потянет! Вырвешься - и пошел по сосняку... Как разоружил он нас, где-то с месяц тишина была. После все равно оружие находили. По ягоды пойдешь - патроны валяются. Мы были и гранат натаскали. Вот руку видите? (показывает). Сам искалечился. И по ерунде. Неопытный минёр... Короче, всего было... Так что 1944-ый, хотя и много времени прошло, я хорошо помню... ВОСПОМИНАНИЯ - ПРОТИВОРЕЧИВЫЕ… В качестве свидетелей боевых действий в начале июля 1944-го года руководитель краеведческого музея Хуторской школы Петр Саков назвал еще Аркадия Николаевича Барановского, который живет сейчас в Минске, и Николая Григорьевича Грибко, который с Хуторщины перебрался в Червень. С ними я побеседовала по телефону. Вот что рассказал Аркадий Барановский: - Вы спрашиваете про захоронение борцов с белополяками в Хуторе? Я помню, как те события припоминал Степан Кушнер из Ведрицы (отец Елены Степановны Кушнер. - С.А.). Вроде бы тут белополяки взяли в плен двух красноармейцев. А после согнали местных жителей, поставили кругом и тех красноармейцев саблями посекли… Гибли на Червенщине воины Красной Армии уже в 1941-ом. В том числе и в первые дни войны, когда по шоссе шли беженцы и отступала наша армия. Есть между Карпиловкой и Хутором низкое место. Там расстреляли наших немцы, которые ехали на мотоциклах. Их старики хоронили на Ведрицком кладбище. Тоже в 1941-ом, не доезжая Карпиловского моста, лежал в траве труп. Погиб наш военнослужащий, когда бомбили шоссе и окрестность немецкие самолеты. Это случилось 25-го или 26-го июня 1941-га года. Мама говорила - планшетка была. Значит, офицер (возможно, даже тот же П.П.Назаров, чьи следы не получается отыскать. Либо еще кто? И до этого времени он считается пропавшим без вести. - С.А.). Красноармейцев на Хуторщине фашисты расстреливали и в 1944-ым. А вот где хоронили? По-видимому, в Хуторе. А немцы… их трупы, пожалуй, так и сгнили на поле… Когда началась война, Николаю Григорьевичу Грибко было 13 лет. - В 1941-ом, - вспоминает он, -- в Хуторе хоронили троих - лейтенанта, рядового киргиза и милиционера. Я сам хоронил их с дедом, а после ночью не мог спать… А документы парни забрали. Куда они после девались - не знаю… В 1944-ом одного бойца хоронили на старом погосте - напротив Хуторской школы. Наверное, он, раненый, заполз под груду веток и там умер. Нашли его только осенью. А в Хуторе многих тогда хоронили… С вопросом, есть ли безымянная могила на старом погосте, обращаюсь к секретарю Хуторского сельисполкома Тамаре Михайловне Лученок. - Нет, - слышу в ответ. - Никакого знака нет. - А что вам известно про одинаковые фамилии на памятниках в Хуторе и Ведрице? - На Червенщину я приехала в восьмидесятых годах. И уже при мне поступила команда из района, чтобы фамилии с памятника в Хуторе переписать на памятник в Ведрице. Без перезахоронения. А почему так, не знаю. По-видимому, пользовались тогда какими-то документами… После обращения к читателям "районки" с просьбой рассказать, что они слышали про похороны 1944-го года на Хуторщине, я получила звонок от Таисии Григорьевны Яблонской (Грибко) из Ведрицы. Как выяснилось, это - сестра Николая Грибко, с которым я побеседовала уже. Разговор получился очень эмоциональным. Наша почтенная читательница предлагала не переписывать историю. Мол, ее мать, Наталья Михайловна Грибко (связная партизанского отряда и узник), которая дожила до 102-х лет (из них 13 - в темноте, ослепшая), много рассказывала про то время. Она - уважаемый человек, историю не искажала. А в газетах, по ее словам, много неправды про войну пишется. А вот мама знала все точно. И про того, кто сначала на Хуторщине немцам служил, и кто встречал их хлебом-солью… А что касается боев 1944-го года, то, мол, мама рассказывала, что погибших красноармейцев сначала в Хуторе хоронили, там была обгородка. А после, примерно в 1948-ом, сделали для них гробы и перезахоронили на Ведрицком кладбище… ТАК БЫТЬ ИЛИ НЕТ НОВОМУ ПАМЯТНИКУ? Вот такие воспоминания жителей Хуторщины. Рассказ это время заканчивать, но еще столько нерешенных вопросов… Лично меня интересует: если в Хуторе действительно никто не похоронен, так почему там такая большая площадь песка, обложенная кирпичом, которая, по всей вероятности, обозначает все же… место захоронения? Так, как это принято... А на Ведрицом кладбище оно обозначено небольшой мраморной плитой. По всему остальному пространству в границах ограждения ходят. Ходят… по костям? Сколько еще неизвестных похоронено вдоль шоссе, на лугу, в лесу, на поле, на старом кладбище, где над ними даже бугорка нет? Будет ли когда найдено их последнее скорбное пристанище? Есть ли шансы разузнать фамилии неизвестных, погибших во время сражения с белополяками? В последнее время мне постоянно вспоминаются слова: "Война закончится только тогда, когда будет похоронен последний солдат…" Сбудется ли это хоть когда-нибудь? По сведениям Червенского райвоенкомата, которые озвучила его главный специалист по социальной защите Алеся Минченко, сейчас в районе на учете имеется 76 захоронений воинов и партизан времен Великой Отечественной войны. Там нашли успокоение 1393 человека. Из них 486 - неизвестные. Значит, поисковая работа, я считаю, должна продолжаться. Это - наше дело чести. И очень хочется верить, что несколько фамилий воинов 250-й Бобруйской Краснознаменной ордена Суворова второй степени стрелковой дивизии, ныне неизвестных, все же будут увековечены на памятнике Хуторщины. А вот где его место? Определить это могут только раскопки специализированного батальона. Но чтобы получить на них разрешение, отметила Алеся Минченко, надо иметь очень весомую аргументацию. Так быть там памятнику или нет?.. Светлана АДАМОВИЧ. Фото автора Опубликовано в газете "Районный вестник" г.Червеня Минской области Республики Беларусь в 2009 году |
|
| Главная | Боевой путь | Книга Памяти | Однополчане | Воспоминания | Судьбы | Документы | Награждения | Помощь |
© Совет ветеранов 250 Бобруйской Краснознаменной ордена Суворова II степени стрелковой дивизии, 2005-2024 |